Вспоминаю детство. Тогда для меня те чувства тоже были не нормальны и непривычны, но думалось позже, анализируя, что через это проходит каждый ребенок в период осознания себя в жизни.
Но.
Мои ощущения, которые приводили в ступор, меня не покидают до сих пор.
Я - не я. Зачем я здесь, я ведь должна быть не здесь? Почему мода такая некрасивая? Почему люди так делают, а не по-другому, быстрее, удобнее? И ведь я не могла выразить все словами, потому что мир еще не знал таких слов. На меня иногда находил вопрос - как я здесь оказалась?
Ну у ребенка 3 лет не должно быть таких вопросов...
При этом я хотела одеваться как взрослая женщина, у меня были рассуждения по поводу красной помады, я ждала чего-то...
И вот сейчас то, чего я хотела в детстве, я вижу, встречаю каждый день. Как будто мир к этому пришел позже, чем я. Как будто я раздвоилась, и мне было не понятно, почему мир не такой.
У меня к тому же были странные ассоциации. Цвета четко делились на мужские и женские, предметы делились так же. Весь мир для меня был точен, но как будто не в то время, когда я была ребенком. Я выдумывала вещи, которые выдумывают сегодняшние ученые и не понимала, почему их нет сейчас, здесь. Я четко знала, что будет в моде, потому что я сама стремилась к этой моде. Поэтому я ужасно не любила ездить на рынок за одеждой - потому что в 90-е не было того, что было в моей голове. Я часто что-то придумывала, а потом видела это в жизни.
Еще я рано познала теорию сексуальности. Папа привлекал меня своей внешностью, потому что у него была хорошая фигура, правильный нос, светлые глаза. Женщин я мысленно всегда одевала в юбки или обтягивающие джинсы или узкие штаны. Я знала, как они должны быть накрашены и удивлялась синим теням. Я любила только юбки и платьица, и не понимала, зачем меня одевают в штаны, или постригают мне волосы. Во мне до сих пор стоит немой крик со словом: "Зачем?!".
У меня был воображаемый друг, наверное это была я. Этот друг был одет в сиренево-черное трико и накидку с капюшоном. Не знаю, какого пола был этот друг. Но сарказма и взрослости было в нем хоть куда. А потом я помню момент, когда начала отгонять его - мне надоел бесполый странный друг, который сидит у меня на плече и нашептывает в ухо. Он исчез. Появилась я.
Я ни о чем никому и никогда не говорила.
Я наказывала игрушечных людей и любила игрушечных зверей.
У меня была ненависть к тому, что эти игрушки так похожи на настоящих людей. Я закрывала их в комнате и уходила с животными-игрушками в другую.
Многие спишут это на обычную психологию, на восприятие ребенка в мире, на становлении ребенка как личности. Конечно, без этого никак.
Но до сих пор во мне что-то бьется, запертое в мое тело и просится наружу. Мое сознание на долю секунды заменятся другим сознанием с диким, истошным криком: "ЧТО Я ЗДЕСЬ ДЕЛАЮ?! ВЫПУСТИТЕ!!!"