ты входишь в май и оглушонный
как залпом зеленью травы
вдруг застываешь на пороге
а май струится сквозь тебя
дом умер и его глазницы
закрыли сохнущим бельём
внутри закопошились люди
плодились ели пили чай
проснувшись утром надеваю
уже поношенную жизнь
она потерлась на коленях
в ней ктото падал и вставал
истосковавшееся солнце
к земле прижалось и обняв
своими жаркими лучами
сжигает ласково людей
в фонарик сунул батарейку
но перепутал полюса
теперь фонарик испускает
луч непроглядной темноты
мечтал попасть с тобой на море
и навсегда закрыв глаза
я наконец то вижу волны
и ты стоишь на берегу
а город встретил поцелуем
сухого воздуха в глаза
объятием многоэтажек
и неприсутствием тебя
смерть состояние не тела
а состояние души
и потому на свете мёртвых
гораздо больше чем живых
горел торшер читала мама
олегу сказку перед сном
а изпод двери пробивалась
полоска липкой темноты
наш мир слегка непараллелен
вот видишь линии дождя
наклонены и пробивают
пунктиры в линиях людей
уходит время постепенно
сквозь пальцы вымышленных рук
придуманного нами бога
построившего этот мир
включать вам солнце забесплатно
господь совсем не обещал
за каждый вкыл из вашей жизни
он утром вычитает день
шагнув однажды в зазеркалье
в страну где все наоборот
я обернувшись понимаю
что из наоборот пришла
пингвин уперся взглядом в солнце
оно со скрипом подалось
и ярко алым апельсином
скатилось в чёрный океан
мы в солнечное воскресенье
идем с мороженым а нам
бегут прохожие навстречу
в пальто под проливным дождем
с тех пор как выучил морзянку
я не могу уснуть под дождь
вчера услышал как он трижды
меня по имени назвал
не уезжай мне шепчет море
и смотрит ласково в глаза
и лижет руки лижет ноги
соленым синим языком
вот лифт который возит в детство
возьмите палку подлинней
вставайте на носки тянитесь
и нажимайте на этаж
мне солнце плакалось в жилетку
вставать мол рано тяжело
и две дыры в груди слезами
прожгло
сегодня я бегу за солнцем
чтоб в этом дне ещё пожить
а может обогнать удастся
и жить опять в нём и опять
ну как дела как жизнь как дети
тут всё как десять лет назад
я говорю в слепые окна
пустых обугленных домов